Диспейсер - Страница 40

Когда над участками поверхности Сферы царила ночь, материал ее оболочки, несмотря на прекрасные термоизолирующие свойства, все же остывал под воздействием космического холода, что приводило к резким колебаниям температуры. Свою лепту вносили и ветра, чье движение уже не подчинялось точному инженерному замыслу, а носило стихийный характер. Одни регионы стали слишком жаркими, засушливыми, другие – очень холодными, мелководные моря превратились в бескрайние болота, оставшиеся без присмотра растения и некоторые (весьма малочисленные) виды животных за три миллиона лет изменили ареалы обитания и успели пройти недолгий путь эволюционных мутаций.

Все это, вместе взятое, сформировало современный облик внутреннего пространства Сферы, сделало его практически непригодным для проживания инсектов.

«Зато мы, – Райбек мысленно подразумевал людей, – мы в состоянии осваивать циклопическую постройку. Человеческий организм легко переносит перепады дневных и ночных температур, к тому же люди, в отличие от разумных насекомых, не привыкли полагаться на милость природы», – он взглянул в сторону палаток.

Казалось бы, неподалеку возвышается пусть полуразрушенный, но все же город инсектов. Почему они не поселятся в нем?

Ответ скрывался в структурных особенностях черных конических построек. Да, они имели собственную достаточно сложную, эффективную систему терморегуляции, но она также была основана на прохождении воздушных потоков через многочисленные вентиляционные тоннели. С избыточным теплом сохранившиеся постройки инсектов справлялись хорошо, а вот понижение температуры окружающей среды они не выдерживали, быстро наполнялись холодным воздухом и затем еще долго удерживали его.

Инсекты, для которых критическое значение имеет температурный порог в двадцать пять градусов по универсальной шкале Цельсия, в условиях резкого похолодания теряют активность, их метаболизм замедляется, большинство особей способно выжить при десяти-пятнадцати градусах, но, если экстремальные условия продержатся на протяжении двух-трех месяцев, инсекты теряют способность к размножению, а это означает вымирание.

Мысли Райбека текли плавно. Все, о чем он сейчас думал, преподавалось еще на первом курсе.

Неотрывно следуя взглядом за границей дня и ночи, он с долей настороженности воспринимал сопровождающие рассвет явления, туман сгущался над болотами, он постепенно накрыл и стоянку истребителей, и сухой твердый участок поверхности, где совершил посадку транспортный корабль их группы.

Послышались шаги. Легкое покашливание выдало приближение Кригана, вслед за ним из плотного тумана вынырнул Данила Белов.

– О чем задумался? – кивком поприветствовав Райбека, спросил Криган.

– Об инсектах.

– И что нам говорит современная наука? – кибрайкер поежился от промозглой утренней сырости, которую нес туман.

Дениэл коротко изложил ему свои мысли.

– В условиях, пока не будет полностью восстановлен контроль над климатом Сферы, можно было бы помочь инсектам, – подвел он итог своим размышлениям. – У нас ведь существует множество разработок в области различного климатического оборудования. С его помощью несложно создать в уцелевших городах ровный микроклимат, без резких перепадов температур.

– У нас? – удивленно переспросил Криган, выслушав Райбека. – Что-то не замечал станций климат-контроля в грузовом отсеке. Ты о бизнесе подумываешь, да?

– Нет, – хмуро отрезал Райбек. Никто не хотел или, сказать честнее, не мог его понять. – Говоря «у нас», я подразумевал человечество, а не корабль Рохана. И не о бизнесе я думал.

– А зря. Дело-то прибыльное. Одна только неувязка – инсектам нечем платить за оборудование.

– Обязательно платить, да? – со злостью переспросил Райбек. – А просто помочь?

Криган лишь усмехнулся в ответ.

– Я тут о другом подумал, – неожиданно заявил он. – По твоим словам выходит, что ночью и ранним утром инсекты почти беспомощны, так?

– Ну, в основной массе, – кивнул Райбек. – За исключением некоторого числа боевых особей.

– Значит, надо Рохана надоумить. Перед рассветом, в самую стылую пору, можно подобраться поближе к городу, взглянуть, что у них там, на древнем космодроме, из техники осталось. Как думаешь?

– Не знаю, – пожал плечами Райбек.

– Знаешь, – Криган хитро прищурился. – Сам ведь вчера говорил: чем обломки со дна болот доставать, лучше совершить вылазку. И риска практически никакого, и результат обязательно будет, уверен.

– Ага. Утром артефакт какой-нибудь из-под носа у боевых особей утащим, а как теплее станет, они всем скопищем к нам пожалуют. Здорово ты придумал, ничего не скажешь.

– Вижу, напугал тебя Рохан. А мы с Данилой на что? – искренне обиделся Криган. – Бойцы инсектов небось в городе сидят, сторожат входы?

– По логике – да.

– Ну вот. С фантом-генераторами поработаем, никто нас и не заметит. Сначала разведку проведем, осмотримся, а там, глядишь, и утащим что-нибудь ценное.

Райбек поморщился, но смолчал. Не надо было с Криганом откровенничать. Он, впрочем, как и остальные, все по-своему истолковывает, смотрит на мир с позиции, как бы чего где урвать. А на инсектов, которые едва выживают в неблагоприятных условиях, ему плевать.

Нет, в институте все толковалось иначе. Взаимоотношения между космическими расами рассматривались с точки зрения сотрудничества. Да, для развития людей важны древние технологии инсектов, никто и не спорит. Но зачем их красть из-под носа у разумных насекомых, почему не выменять ко взаимной выгоде? Что инсектам проку от обломков космических кораблей, разбросанных по площадкам древнего космодрома? Они бы с радостью позволили забрать часть технических артефактов, хотя бы в обмен на партию теплогенераторов.